СЛОВО О БРАЖНИКЕ, КАКО ВНИДЕ В РАЙБысть нЪки бражникъ, и зЪло много вина пилъ во вся дни живота своего, а всяким ковшемъ господа бога пърославлялъ и чясто в нощи богу молился. И повелЪ господь взять бражникову душу, посла аггела своево, и взятъ аггелъ бражьникову душу, и постави ю у вратъ святаго рая божия, а сам аньелъ и прочь пошелъ.
Бражникъ же начя у вратъ рая толкатися, и приде ко вратом верховны апостолъ Петръ, и вопроси: «Кто есть толкущися у вратъ рая?» Он же рече: «Азъ есмь грЪшны человЪкъ бражьникъ, хощу с вами в раю пребыти». Петръ рече: «Бражником здЪ не входимо!» И рече бражникъ: «Кто ты еси тамо? Глас твой слышу, а имени тъвоего не вЪдаю». Он же рече: «Азъ есть Петръ апостолъ». Слышавъ сия бражникъ, рече: «А ты помниши ли, Петръ, егда Христа взяли на роспятие, и ты тогда трижды отрекся еси от Христа? А я, бражьникъ, никогда не отрекся от Христа. О чем ты в раю живеши?» Петр же отиде прочь посрамленъ.
Бражникъ же начя еще у врать рая толкатися. И приде ко вратом Павелъ апостолъ и рече: «Кто есть у врать рая толкаетца?» — «Азъ есть бражникъ, хощу с вами в раю пребывати». Отвеща Павел: «Бражником здЪ не входимо!» Бражникъ рече: «Кто еси ты, господине? Глас твой слышу, а имени твоего не вЪмъ».— «Азъ есть Павелъ апостолъ». Бражникъ рече: «Ты еси Павелъ! Помниш ли, егда ты первомученика архидиякона Стефана камениемъ побилъ? Азъ, бражникъ, никово не убилъ! И Павелъ апостолъ отиде прочь.
Бражникъ же еще начя у вратъ толкатися. И приде ко вратом рая царь Давыд: «Кто есть у въратъ толкаетца?» — «Азъ есть бражникъ, хощу с вами в раю пребыти». Царь Давыд рече: «Бражникомъ здЪ не входимо!» И рече бражникъ: «Господине, глас твой слышу, а в очи тебя не вижу, имени твоего не вЪмъ».— «Азъ есть царь Давыд». И рече бражникъ: «Помниши ли ты, царь Давыдъ, егда слугу своего Урию послал на службу и велЪ ево убити, а жену ево взял к себЪ на постелю? И ты в раю живеши, а меня в рай не пущаеши!» И царь Давыдъ отиде прочь посрамленъ.
Бражникъ начя у вратъ рая толкатися. И приде ко вратомъ царь Соломонъ: «Кто есть толкаетца у вратъ рая?» — Азъ есть бражникъ, хощу с вами в раю быти». Рече царь: «Бражникомъ здЪ не входимо!» Бражникъ рече: «Кто еси ты? Глас твой сълышу, а имени твоего не вЪмъ».— «Азъ есмь царь Соломонъ». Отвещавъ бражникъ: «Ты еси Соломонъ! Егда ты был во адЪ, и тебя хотЪлъ господь богъ оставити во адЪ, и ты возопилъ: «Господи боже мои, да вознесетца рука твоя, не забуди убогихъ своихъ до конца! А се еще жены послушалъ, идоломъ поклонился, оставя бога жива, и четыредесять лЪтъ работал еси имъ! А я, бражникъ, никому не поклонился, кромЪ господа бога своего. О чемъ ты в рай вшелъ?» И царь Соломонъ отиде посрамленъ.
Бражьникъ же начя у вратъ рая толкатися. И приде ко вратомъ святитель Никола: «Кто есть толкущися у вратъ рая?» — «Азъ есть бражникъ, хощу с вами в раю во царствие внити». Рече Никола: «Бражьникомъ здЪ не входимо в рай! Имъ есть мука вЪчная и тартар неисповЪдимъ!» Бражникъ рече: «Зане глас твой слышу, а имени твоего не знаю, кто еси ты?» Рече <...> Никола: «Азъ есть Николай». Слышавъ сия бражникъ, рече: «Ты еси Николай! Помниш ли: егда святи отцы были на вселенском соборЪ и обличяли еретиковъ, и ты тогда дерзнулъ рукою на Ария безумнаго? Святителемъ не подобаетъ рукою дерзку быти. В ЗаконЪ пишетъ: не убий, а ты убил рукою Ария треклятаго!» Николай, сия слышавъ, отиде прочь.
Бражникъ же еще начя у вратъ рая толкатися. И приде ко вратомъ Иоаннъ Богословъ, друг Христовъ, и рече: «Кто у вратъ рая толкаетца? — «Азъ есть бражникъ, хощу с вами в раю быти». Отвещавъ Иоаннъ Богословъ: «Бражникомь есть не наслЪдимо царство небесное, но уготованна им мука вЪчная, что бражьникомъ отнюдь не входимо в рай!» Рече ему бражникъ: «Кто есть тамо? Зане глас твой слышу, а имени твоего не зънаю».— «Азъ есть Иоаннъ Богословъ». Рече бражникъ: «А вы с Лукою написали во Еваньели: другъ друга любяй. А богъ всЪх любитъ, а вы пришелца ненавидите, а вы меня ненавидите. Иоаннъ Богословъ! Либо руки своея отпишись, либо слова отопрись!» Иоаннъ Богословъ рече: «Ты еси нашъ человъкъ, бражникъ! Вниди к нам в рай». И отверзе ему врата.
Бражник же вниде в рай и сЪлъ в лутчемъ мЪсьте. Святи отцы почяли глаголати: «Почто ты, бражникъ, вниде в рай и еще сЪлъ в лутчем мъсте? Мы к сему мЪсту нимало приступити съмели». Отвеща имъ бражьникъ: «Святи отцы! Не умЪете вы говорить з бражником, не токмо что с трезвым!»
И рекоша вси святии отцы: «Буди благословенъ ты, бражникъ, тЪмъ мЪстом во вЪки вЪковъ». Аминь.